Петр и Павел часто изображены отдельно именно потому, что они не были в числе учеников Иисуса. Можно только догадываться о происхождении их фигур. Петух был характерной принадлежностью священника или, возможно, оракула. Добавим к этому неиудейский вид Петра на фресках и в статуях, хотя сам по себе этот факт не является доказательством, отражая художественную конвенцию Церкви. Вспомним многочисленные заимствования из мистических культов Греции. Вполне возможно, что человек, обычно отождествляемый с апостолом Петром, был именно оракулом. Наложение такой чужеродности на известную фигуру ученика позволяет объяснить необычную агрессивность евангелистов по отношению к Петру. Они могли знать или не знать реальные обстоятельства, но постоянное уничижение Петра уже было донесено до них традицией. Можно добавить, что петух имеет очень характерный вид: как раз так изображался знаменитый итальянский символ, особенно популярный в Венеции. Его происхождение неизвестно, если, конечно, не считать разнообразных легенд на эту тему. Возможно, петух был обычной аллегорией провозвестника. Это бы вполне совпадало с представлением о Петре как об оракуле. На непонятную важность петуха в той культуре указывает, не исключено, и факт запрета в Венеции употребления в пищу некоторых похожих птиц: куропаток, фазанов, голубей, диких петухов. Обычно этот запрет объясняют излишествами местного населения в их отлове и поедании, но такая забота о природе (на общественной территории, не об оленях в частном лесу) несколько необычна для того времени.
В целом, трудно сомневаться, что образ Симона в изрядной мере слился с каким-то известным священником Петром. Евангельский эпизод может служить для их идентификации как одного лица.
|
|
|
|
438 