Община трезвенников, приняв учение о крещении Духом Святым, называлась теперь "общиной евангельских христиан - трезвенников", и до конца своего существования сохраняла свою уникальность и самобытность. Община эта была совершенно готова примкнуть организационно к Союзу с центром в Одессе, но этого также не произошло. Как раз в это время, под грубым нажимом советской власти, съезд христиан евангельской веры в Одессе принял резолюцию о службе в армии с оружием в руках "наравне со всеми гражданами страны Советов", против чего бурно воспротивились трезвенники, категорически не принимавшие такой позиции. Им приходилось выбирать между присоединением к христианам в духе апостолов с их учением о Троице, но не принимавших службы в армии с оружием в руках - или присоединением к христианам евангельской веры, которые приняли военную службу, но имели одинаковое с трезвенниками учение о Троице. После долгих колебаний и дискуссий община трезвенников примкнула к христианам в духе апостолов.
К концу 20-х годов привлекательная внешне идея совместного строительства коммунизма под разными идеологическими знамёнами, которая отчасти находила место в среде некоторых малообразованных, доверчивых и недальновидных евангельских христиан, начала терпеть свой крах. В печальной памяти 1929 году в СССР будет принят драконовский закон "Законодательство о религиозных культах и религиозных объединениях". Начнется период удушения церкви. Напрасно будут писать христиане-трезвенники душераздирающие "докладные записки" в центральные органы власти, которые еще недавно относились к ним столь дружелюбно. Памятуя еще дореволюционные времена, когда царская власть, преследовавшая духоборцев и молокан, как "инославных", позволила им, тем не менее, эмигрировать за границу, Иван Колосков ходатайствует о разрешении для общины покинуть пределы СССР - и, вот этого, разумеется, новая власть ему не простит: это не царская власть. Ответом на ходатайства были ордера на арест руководителей общины трезвенников. Сначала были выписаны 4 ордера, затем арестованы были многие другие члены общества. Все "докладные записки" Ивана Николаевича стали "обстоятельствами, отягчающим вину Колоскова и его сподвижников".
|
|
|
|
369 